Мы жили прямо напротив Дворца и первый раз я попал сюда 41 год назад. В полтора годика меня привела мама, она занималась в студии у Бруно Белоусова, а на ёлках была «снежинкой». И так я ходил на все ёлки по три раза за день каждый год до 15 лет.
Воспоминания о ёлках в ЗИЛе остались самыми яркими, они были лучше, чем в Кремле. Дед Мороз подъезжал на зиловской машине, а еще приезжал Емеля – на печке. Дымовые машины были. Карнавальное шествие начиналось на улице шумно и весело. Даже те, кто не купил билет в зал, могли прийти и посмотреть уличное представление.
Я всегда четко знал, кто играл Деда Мороза, потому что видел, как дяденька переодевается в раздевалке, поэтому понимал, что сама сказка – где-то в воздухе, а представление – это просто костюмы и декорация. А декорации раньше были очень сложные, и героев больше. Помню, я однажды стоял за кулисами вместе с актерами, и у одного из участников в костюме попугая пытался выдернуть перо, меня за это наругали. Даже Симонов монастырь с башнями тоже был частью сказки. Мне всегда казалось, что внутри живут сказочные персонажи: Баба Яга, домовые.
Так что в Деда Мороза я всегда верил и до сих пор верю, атмосфера ёлок сама по себе сказочная. Теперь и я работаю Дедом Морозом… когда соседи приглашают.
Подарок перед самой сказкой давали за танец или стихотворение. Для мальчиков – пластмассовые мечи, щиты, шлемы, для девочек – куклы и другие игрушки. А сладкий подарок выдавали по пригласительным уже после представления в сказочных теремках. Когда все расходились, я забегал в теремки в надежде, что кто-нибудь забудет сладкий подарок, но никогда ничего не находил.
После представления у ёлки младшие группы отводили на представления для малышей, а старших в кинозал, где показывали «Ну, погоди!» и «Винни Пуха».
Еще каждый год от ЗИЛа я ездил в пионерские лагеря в Мячиково и Васькино. Там-то и научился играть на трубе, потом поступил в музыкальную школу, училище, консерваторию, аспирантуру, теперь работаю солистом оркестра в московской филармонии – увлечение переросло в профессию.
Ни в какие студии я не ходил, но побывал практически во всех – время проводил со своими знакомыми, маму и меня все знали. В ДК от подвала до чердака каждый закуток изучил. И детскую библиотеку посещал, увлекался Гоголем, все его книги несколько раз перечитывал.
Любимые пространства – театральная часть и колонный зал, мама моя до сих пор приходит сюда танцевать бальные танцы. Эти пространства пропитаны ностальгией. По этим перилам я катался с третьего до первого этажа, они были такие удобные и широкие, что невозможно было не кататься. Сначала падал, потом приноровился так, что меня сотрудники не могли догнать, гнались за мной по лестнице и ругались. Это было очень весело. Мне до сих пор снятся эти лестницы и колонны. У нас была целая банда ребятни, мы бегали по ЗИЛу, из-за кулис не вылезали. Зимой лепили снежных баб и в форточки кидались снежками.
По-моему до сих пор ничего особенно не изменилось, разве что ёлки на улице нет перед новогодним представлением. Хотя раньше в районе стоял очень сильный запах от завода, выхлопы были. Родители мыли окна каждые 2 недели. И трамвай ходил, ночью спать было невозможно, грохот стоял.
Дворец культуры у меня ассоциируется с чем-то волшебным, чудесным. Как тот институт НУИНУ (научно-исследовательский институт необычных услуг) из фильма «Чародеи» (маму, кстати, приглашали поучаствовать в массовке на съемках «Чародеев», но она отказалась, я до сих пор ей об этом напоминаю). Сам актёрить не стремился, в ЗИЛ всё время приезжали съемочные группы, но они проходили мимо меня, у меня были другие приоритеты – пообщаться, побегать с друзьями.
Был одиннадцатилетний перерыв в посещении ДК, когда я переехал в Италию, работал там карамельщиком. Сейчас я живу за городом, построил у себя на участке дом Деда Мороза, содержу лошадь. А тоска по ДК вкралась в сердце и ностальгия каждый год усиливается. У меня есть несколько мест в мире, о которых я скучаю, грущу. ЗИЛ – одно из них. Когда думаю о ДК или прихожу сюда, что случается редко, в этот момент отпускает грусть. Но полностью ностальгия не проходит. Воспоминания очень приятные. Огорчает, конечно, что здесь не осталось знакомых, когда прихожу сюда, не встречаю знакомые лица. Те люди, которые здесь живут, недопонимают своего счастья, что рядом с ними такой Дворец.
